В одиннадцать вечера стало ясно, что поспать сегодня не удастся. Пушинка начала искать укромное место и жаловаться. Приготовленное заранее место ее не устроило, поэтому она не нашла ничего лучше, как спрятаться к нам под одеяло. Я перетащила подстилку на кровать и в течение двух часов разговаривала с ней, успокаивая, как могла. Во втором часу ночи Пушка стремительно ретировалась с кровати и тут же разродилась первым. Потом, с разницей в час, родила еще двоих. Я все время находилась рядом с ней, поскольку, при малейшей моей попытке хотя бы привстать, кошка начинала нервничать и жалобно мяукать. И глаза у нее были такие тревожно-просящие, что решительно невозможно было ее оставить. В пять утра, убедившись, что схваток больше не предвидится, я улеглась рядом с ней. Двое рыжих котят активно питались, третий, серый полосатый, просто ползал вокруг. Через час проснулась, погладила Пушку и поняла, что внутри остался, как минимум, один котенок. Позвонила в скорую ветеринарную, обрисовала ситуацию. Врач сказал, что в выезде на дом смысла нет, потому что нужно делать рентген, и пригласил приехать к десяти в клинику.
Отвела детей в сад, договорилась на работе, что возьму день за свой счет.
Рыжие котята сосали. Создавалось впечатление, что они и не переставали этого делать с момента появления. Полосатый лежал и попискивал. Попытки пристроить его к соску успехом не увенчались. И еще мне не нравилась его пуповина. Когда я присмотрелась к ней повнимательней, сердце ушло в пятки. Видимо, перегрызая пуповину, кошка сильно ее дернула, и часть кишечника вылезла наружу. В клинику повезла обоих: кошку и Полосатого.
Происходящее выбило меня из колеи. Сначала я никак не могла завести машину. И только после звонка знакомому с просьбой нас подбросить и его вопроса, а правильно ли я набрала код на блокираторе сцепления, я поняла, что вообще никакого кода не набирала. Поблагодарила и нажала на отбой. Несколько минут посидела, пытаясь собраться с мыслями. Собралась. Поехала.
В клинике меня встретила девушка-доктор, которая сразу сказала, что у Полосатого шансов нет. Наживую вправления и зашивания он не вынесет, а малейшая доза наркоза его убьет. Закутав котенка, чтобы не замерз, понесла Пушку на рентген. В кабинете сидел основательный мужчина. Судя по голосу, это был доктор, отвечавший мне по телефону.
Дальше со мной общался он. Сказал, что у кошки один мертвый котенок внутри и надо оперировать. Посмотрел Полосатого и унес со словами "сейчас что-нибудь придумаем". Я маялась в приемной. Пушинка тоже нервничала. Наконец Полосатого вынесли. Кишечник вправили, животик подшили, крошечный кусочек пуповинки перевязали и прижгли. Доктор предупредил, что самое страшное для котенка сейчас - переохлаждение, поскольку "капелюшку наркоза все-таки пришлось дать". Велел спрятать котенка на груди, чтобы не замерз, сказал, это его единственный шанс. Спрятала. Прижала обеими руками. Пушинка как раз заснула, и ее унесли на операцию.
Кажется, прошла вечность, прежде чем вышел доктор. Спросил: "Смотреть на котенка будете?" Смятение на моем лице сподвигло его, не дожидаясь ответа, подойти ко мне, успокоительно взять за локти и слегка меня встряхнуть. После чего он ретировался в кабинет, а я осталась нервно ходить в приемной. Через пять минут я все-таки нашла в себе силы войти в операционную. Доктор немного удивился. Попросил девушку, встретившую меня утром, принести котенка. Сам положил его на пластмассовое корытце и направился ко мне. И когда корытце оказалось у меня перед носом, котенок сделал судорожный вздох. Я взглянула на доктора и прошептала: "Доктор, он живой!" Доктор одарил меня сочувственным взглядом, сказав, что они потормошили котенка на всякий случай, когда достали - без результата. И тут котенок сделал второй отчетливо слышимый вдох. Доктор с нескрываемым изумлением посмотрел на него и сказал, что если он и третий раз вздохнет, то точно живой. Ждать не пришлось. Котенка тут же унесли обмывать, освобождать от слизи, сушить. Потом вернули мне, и он составил компанию Полосатому. Чудесным образом оживший котенок оказался девочкой черепахового окраса. Все время, пока я ждала, когда можно будет забрать Пушинку, девочка смешно и громко сопела. Я даже решила, что у нее забит слизью нос, но доктор убедил меня в обратном.
Пока вела машину, котята были с мамой, дополнительно укутанные. И все-таки, Полосатого я не довезла. Он замерз. Я, не веря в случившееся, еще четыре часа таскала его на груди, пока не убедилась в бесполезности своих действий.
Черепаховая девочка поставила на уши всех своей кипучей деятельностью и громким голосом. Она разбудила мирно дремавших рыжих котят, растолкав их в разные стороны, периодически налезая им на головы и все, что подвернется, бесконечно кружа по гнезду; на секунду успокоилась у меня на груди, но тут же решила попутешествовать по телу; в наконечник шприца, из которого я ее кормила, она вцепилась с такой силой, что сложно было потом ее отцепить. Рыжие оказались мужичками с покладистым характером. Они послушно ели, а когда не ели - спали. К вечеру за одним из них прочно укрепилось прозвище Жердяй. По совету доктора, один раз мы дали покормить котят кошке. И тут сразу проявился характер каждого. Черепаховая в очередной раз доказала, что она способна протиснуться в любую щель и мертво держать добычу, Жердяй был спокоен и целеустремлен, поражая своей основательностью. Его более мелкий брат философично и задумчиво примеривался к соску, немного поработал и отполз, предпочтя работу шприцу с молоком. Я про себя окрестила его Спинозой.
К утру следующего дня немного пришла в себя Пушинка. И хотя она еще очень слаба и практически не стоит на ногах, опасения за ее жизнь уже нет. А в живучести ее детишек я уверена. Вихрь событий отпустил нас. Мы примеряемся к новому режиму и с оптимизмом смотрим в будущее.
28.05.09г.
|
|
